В 2004 году Прибалтийские страны торжественно присоединились к ЕС и стали строить свою новую жизнь в рамках гигантского старого спрута. Мечтам о быстрой трансформации в тихую (уже ошибка) Германию или UK не суждено было сбыться. Вместо этого большая часть трудоспособного населения не дожидаясь чуда двинулась покорять реальную Германию и UK. В Латвии количество людей трудоспособного возраста 18–65 лет с 2000 года сократилось на четверть (!) Треть (вдумайтесь, 30%) тех, кто закончил местные ВУЗы между 2002 и 2009 иммигрировали к 2014 году. Опросы болгарских студентов-медиков показывают — 80–90% смазывают лыжи на Запад сразу после окончания обучения. Нет ни работы, ни перспектив, ничего. Помимо очевидных прямых недостатков такого положения происходящее начинает значительно осложнять балансировку всей европейской экономической системы. Да, в прибалтийских странах делают инфраструктурные проекты, строят заводы и фабрики (в основном скандинавы), но на них некому работать и получается, что инвестиции не возвращаются. Наоборот. Весь период с 1999 по 2014 годы ВВП стран-доноров падает на 0,6–0,9%. Все сказанное бьет по социальным выплатам. Никто не работает → нет налогов и взносов → не ясно, как платить пенсии. И не через 20 лет, а прямо сейчас. В 2013 году в Прибалтике на 3,3 людей трудоспособного возраста, не обязательно работающих, приходился 1 пенсионер, в 2030 — их будет 2. Это неизбежно ведет к подъему планки ухода на пенсию. Так поступают все, кроме Польши (забавно). Но тут опять незадача: те, для кого подъем выполнен, уходят в сторону заката, как мы видели. Почти 6 лет назад запустилась программа «Сделано для Литвы». В рамках нее возвращающимся предлагают жилью на льготных условиях и частичную уплату налогов на несколько лет вперед. Набегает приличная сумма денег. Достигается интересный эффект. Какое-то количество литовцев едет назад, меняя карьеру в скандинавском или американском банке на государственные посты с доступом к локальным бюджетам, становясь новоявленными советниками министров или зам.мэрами мелких населенных пунктов. Разумеется, подобная практика не может носить массовый характер. Привлечь назад врачей, инженеров или юристов на соответствующие их квалификации позиции гораздо сложнее. Они смотрят не на виртуальные блага, а на уровень соцобеспечения, качество жизни и перспективы для детей. Предлагая все это создать им самим с 0, стороны наталкиваются на непонимание целей друг друга. В итоге лишь 5% уехавших возвращается на родину. Нехватка рук, если брать производство, ведет к повышению зарплат и, следовательно, снижению рентабельности бизнеса. Логичный шаг дальше — автоматизация или аутсорсинг части функций в другие зоны. Тут все понятно — в зонах переноса функций (Китае) и начинают платить налоги, недополученные странами Восточной Европы. Есть вариант привлечь мигрантов с соседних территорий. Однако выросшее за счет приезжих с Украины население Польши (на 400 000 человек только в 2015 году) получило: – сельхозработников, – строителей, – домашнюю прислугу. На всякий случай это официальные формулировки IMF. За последние три года из страны уехало 30% людей из получивших элитное (по польским меркам) образование. Везде одна и та же скучная статистика. На фоне заявлений о развитии современной инфраструктуры и снижения зависимости от взрослых экономик стран-основательниц ЕС, сателлитам Восточной Европы предстоит: – научится жить самостоятельно (за почти 27 лет исполнить это так и не удалось); – прийти в окончательный упадок; – восстанавливать транзитный характер экономики, выстраивая отношения и с большим северным соседом. Последний вариант нигде не обсуждается, но, кажется, он единственно работающий.
