• О ПРОЕКТЕ

Ныне по поводу революции обыкновенно проскальзывает высказывание: «Первая Мировая война, в которую царское правительство втянуло нашу страну, спровоцировала революционное возмущение».  

Но вот реально ли государь-император Николай Александрович стремился к войне? Из воспоминаний русского посланника в Болгарии Анатолия Васильевича Неклюдова мы узнаем о мнении царя о надвигающейся войне: «…Неклюдов, слушайте меня внимательно. Ни на одну минуту не забывать тот факт, что мы не можем воевать. Я не хочу войны. Я сделал своим непреложным правилом предпринимать все, чтобы сохранить моему народу все преимущества мирной жизни. В этот исторический момент необходимо избегать всего, что может привести к войне…». 

Наш император войны не хотел, но понимал, что в Европе к ней готовятся. Его инструкции Неклюдову отнюдь не случайность — Болгария рассматривалась как возможный союзник Германии (что потом и подтвердилось вступлением этой страны в военные действия в 1915 г. на стороне Германии и Австро-Венгрии). 

Известно, что помехой Первой Мировой войне не стали даже развитые экономические связи в Европе, где государства были прикреплены друг к другу экономически гораздо сильнее, чем государства нынешнего Евросоюза. К войне двигалась, прежде всего, Германия, считавшая себя обделенной колониальными землями. Злая человеческая воля развязала мировую бойню. Так что причины войны являлись субъективными, а не объективными. 

В Германии и в Австро-Венгрии отлично понимали, что в России работает программа перевооружения армии и она должна завершиться в 1917 году. Тогда любой военный конфликт в Европе вряд ли бы можно было спровоцировать, ибо сильная русская армия нависала над Центральными державами, как Дамоклов меч. Естественно, это не устраивало. И войну развязали на три года раньше. 

Отрешиться от военных действий в 1914 г. Россия была не в состоянии. После неизбежного поражения той же Франции наша страна оказывалась один на один с противниками, которые просто мечтали захватить территории Российской Империи, их влекли плодородные земли Малороссии и Кавказ с его нефтью.

 

Империя вошла в войну в разгар военной реформы. Это и не замедлило сказаться. В 1914-1915 гг. события на Восточном фронте развивались не удачно. Не хватало нашей армии снарядов, винтовок и обмундирования.  

Но именно с принятием командования всей армии на себя император Николай Второй переломил ситуацию. К концу 1916 года снабжение войск значительно улучшилось. Фронт стабилизировался. Причем так, что земли коренной России, почти всей Малороссии война и не затронула. А русские войска, в свою очередь находились на территории Австро-Венгрии, Румынии и Турции (где дошли до Трапезунда). Можно сравнить максимальное продвижение врага по территории России в Первую Мировую войну с тем же максимальным продвижением в Великую Отечественную войну. И задуматься о том, что происходило при командовании императора Николая Александровича и руководстве Иосифа Сталина. Карта ведь не врет.

 

Весной 1917 года планировалось наступление (вполне обеспеченное ресурсами), которое должно было привести Германию и ее союзников к краху не позднее конца года. Россия, Франция и Великобритания явно побеждали в Первой Мировой войне. И по ее итогам Россия получала Константинополь и контроль за проливами Босфор и Дарданеллы.  

Так как победа была не за горами, революционные силы активизировались, ибо потом даже и малейшего шанса на свержение монархии уже бы и не имелось. 

А что же это за силы такие? Ф.М. Достоевский в «Бесах» писал: «В смутное время колебания или перехода всегда и везде появляются разные людишки. Я не про тех так называемых «передовых» говорю, которые всегда спешат прежде всех (главная забота) и хотя очень часто с глупейшею, но всё же с определенною более или менее целью. Нет, я говорю лишь про сволочь. Во всякое переходное время подымается… сволочь, которая есть в каждом обществе, и уже не только безо всякой цели, но даже не имея и признака мысли, а лишь выражая собою изо всех сил беспокойство и нетерпение. Между тем эта сволочь, сама не зная того, почти всегда подпадает под команду той малой кучки «передовых», которые действуют с определённой целью, и та направляет весь этот сор куда ей угодно … В чём состояло наше смутное время и от чего к чему был у нас переход – я не знаю, да и никто, я думаю, не знает – разве вот некоторые посторонние гости. А между тем дряннейшие людишки получили вдруг перевес, стали громко критиковать всё священное, тогда как прежде и рта не смели раскрыть, а первейшие люди, до сих пор так благополучно державшие верх, стали вдруг их слушать, а сами молчать; а иные так позорнейшим образом подхихикивать. Какие-то Лямшины, Телятниковы, помещики Тентетниковы, доморощенные сопляки Радищевы, скорбно, но надменно улыбающиеся жидишки, хохотуны заезжие путешественники, поэты с направлением из столицы, поэты взамен направления и таланта в поддёвках и смазных сапогах, майоры и полковники, смеющиеся над бессмысленностию своего звания и за лишний рубль готовые тотчас же снять свою шпагу и улизнуть в писаря на железную дорогу; генералы, перебежавшие в адвокаты; развитые посредники, развивающиеся купчики, бесчисленные семинаристы, женщины, изображающие собою женский вопрос, – всё это вдруг у нас взяло полный верх…». 

Организаторами Февраля 1917 года выступили: промышленник из «старообрядцев» А.И. Гучков,  историк П.Н. Милюков, адвокат А.Ф. Керенский, действительный статский советник М.В. Родзянко в союзе с элитой и частью генералитета. Они считали, что раз при императоре Николае Александровиче дела в стране идут неплохо, то им то всенепременно следует взять власть. Себя они почитали гениями в политике, обделенными вниманием сверху. Этими господами двигала гордыня — самый страшный грех. Вольно или невольно гг. революционеры открыли дорогу бесовщине по нашей земле. То, о чем Достоевский отмечал в «Бесах» и «Дневнике писателя» воплотилось. «…Бунт начнется с атеизма и грабежа всех богатств. Начнут низлагать религию, разрушать храмы и превращать их в стойла, зальют мир кровью, а потом сами испугаются…», – эти строки Федор Михайлович опубликовал примерно за сорок лет до начала революции.

 

«Февральские гении» в течение 1917 года довели страну до ручки. Экономика затрещала по швам, деньги превратились в порошок, а армия подверглась полному моральному разложению. И Октябрь 1917 года стал продолжением Февраля. «Вождь мирового пролетариата» отнюдь не соврал, когда изрек: «Власть валялась под ногами, нужно было просто взять». 

Но кто же пришел на смену Керенским и Милюковым. Ленины и Троцкие.  

В.И. Ульянов-Ленин воспитывался в обеспеченной дворянской семье. Был неудачливым помещиком (небольшое имение в 40 км от Самары, в Алакаевке) — Ильич с делами справлялся отвратительно, пришлось нанять управляющего из Австрии и более или мене успешным помощником присяжного поверенного. Одним словом, никаких властных перспектив не намечалось. Как же здесь и не примкнуть к революционерам. Владимир Ульянов очень любил власть. 

Лев Давидович Троцкий (Бронштейн) родился в семье богатого землевладельца,  а в годы учебы в Одессе воспитывался в семье дяди по матери — владельца типографии и научного издательства «Матезис» Моисея Филипповича Шпенцера. Так что Лев Бронштейн тоже, как и Володя Ульянов не голодал и затруднений со средствами не испытывал. 

Непредвзятому наблюдателю сразу становится ясным, что между конструкторами Февраля и Октября особой разницы-то и нет. Не народ их интересовал, а власть. 

Там, где свергнутое царское правительство решало вопросы чисто экономическими и политическими мерами, господа большевики применяли методы террора. «Военный коммунизм» (1918-1921) с его внеэкономическим принуждением результатов положительных не принес. И в 1921 году произошел переход к НЭПу («Новой экономической политике»). Однако, и здесь положение дел оказалось неутешительным. В городах полуголодные студенты выходили на грабеж пассажиров трамваев. Рабочие роптали: прибыли коммерсантов росли постоянно, а вот зарплаты находились на уровне значительно ниже того же 1913 года. Традиционно считается, что НЭП улучшил положение крестьян. Но только считается…

 

«Голод. Как на неизжитом экономическом факторе следует остановиться на голоде. Наибольшее количество голодающих губерний дает, как и в прошлые месяцы, Поволжье — 9, (Башреспублика — 800 000 человек, Саратовская — 90 000 человек, Царицынская — 45 000, Чувашская обл. —315 000, Марийская— 55 000, Самарская, Вотская, Татреспублика и Немкоммуна — точных цифр нет), далее идет Северо-Западный край — 5 губерний (Архангельская, Псковская, Вологодская, Череповецкая и Карелия), 3 губернии Урала (Челябинская — 400 000 человек; из них 50% детей, Тюменская — 45 000 человек и Пермская), все три республики Кавказа, 3 губернии Дальнего Востока (Приамурская, Прибайкальская и Забайкальская), Крым, Дагестанская обл. на Юго-Востоке, Акмолинская губ., Киркрай, Самаркандская обл. в Туркестане и Екатеринославской губ. на Украине — всего 32 губернии и республики. Голодающие питаются суррогатами, падалью (Омская губ.). В Карелии прибавляют к хлебу сосновую кору. В Прибайкальской губ. на почве голода развивается тифозная эпидемия. Случаи смерти от голода отмечены в Челябинской губ., в Армении, Нижегородской губ. Помощь голодающим уменьшается. Ввиду истощения продресурсов абсолютное число голодающих, по сравнению с предыдущими отчетными периодами, в отдельных районах несколько увеличилось» (Обзор политико-экономического состояния СССР за апрель-май 1923 г. // «Совершенно секретно»: Лубянка — Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.). – М., 2001.). 

«Рост голода. Материалы за отчетный период указывают на значительное усиление голода и распространение групп крестьянства, питающегося суррогатами. В Воронежской губ. местами не только беднота, но и крепкие середняки перешли на суррогаты (Репьевский район); по губернии идет падеж скота от бескормицы. В Саратовской губ. голодает около 300000 человек. В Царицынской губ. население перешло от питания хлебом с примесью просеянной лузги и других безвредных суррогатов — на желуди, коренья и другие чрезвычайно вредные по своим последствиям суррогаты. По Донецкой губ. местами ощущается недостаток суррогатов, достигающий 40-50%. В Россошанском у. Воронежской губ. имеется до 20000 крестьян, не имеющих абсолютно никаких продуктов питания. В Тамбовской губ. (Козловский и Борисоглебский уезды) в ряде волостей недостает суррогатов, в Уваровской вол. в таком положении находится 3000 крестьян, а в с. Мордовки голодающие едят павший скот. В Немреспублике отмечено много опуханий от голода. В Ставропольском округе в одном с. Калиновском имеется 200 человек опухших. В Сальском округе имела место попытка покончить самоубийством на почве голода» (Обзор политического состояния СССР за март 1925 г. // Там же.). 

И еще. В 1907-1913 годах население России увеличилось с 149 до 171 млн. человек, а с 1858 г. по 1914 г. население увеличилось с 74 млн. до 175 млн. (см.: Грегори П. Экономический рост Российской империи (конец XIX – начало XX в.). М. 2003, РОССПЭН). 

Перепись населения СССР в 1926 году показала общую численность населения в 147 млн. человек.  

Конечно, людские потери можно и списать на Первую Мировую войну. Но… По всем подсчетам они составляют от 800 тыс. до 2.3 млн. человек (Галенин Б.Г. Потери Русской армии в Первую мировую войну. // Русский исторический сборник. Выпуск 6. – М., 2013. С. 126-172.).  

Куда же делись остальные люди? А это, то что съели: революция, Гражданская война, отпад огромных кусков страны, голод и повышенная смертность от болезней.

 

Слишком уж дорого России обошлись амбиции политиканов и революционные игрища элиты. А многие до сих пор славят революцию, даже и не пытаясь заглянуть за ее маскарадную маску.

Нельзя не согласиться с мыслями И.Л. Солоневича, бывшего очевидцем и Первой Мировой войны, и революции, и Гражданской войны: «Русская история, при всей ее огромности, в сущности, очень проста. И если мы будем рассматривать ее не с философской, а с научной точки зрения – даже и отбрасывая в сторону какие бы то ни было «эмоции», то на протяжении одиннадцати веков мы можем установить такую связь явлений:

Чем было больше «самодержавия», тем больше росла и крепла страна.

Чем меньше было «самодержавия», тем стране было хуже. Ликвидация самодержавия всегда влекла за собою катастрофу. Вспомним самые элементарные вещи. 

Расцвет Киевский Руси закончился ее почти феодальным «удельным» разделом, то есть ликвидацией самодержавной власти – Киевскую Русь кочевники смели с лица Земли. 

После смерти Всеволода Большое Гнездо самодержавие никнет опять и Россия попадает под татарский разгром. 

Прекращение династии Грозного вызывает Смутное время. 

Период безвластных императриц организует дворянское крепостное право. 

Свержение Николая Второго вызывает рождение колхозного крепостного права.

Итак: в течение одиннадцати веков лозунг «Долой самодержавие!» был реализован пять раз. И ни одного разу дело не обошлось без катастрофы».

Источник