Новая волна выступлений русских жителей Латвии за сохранение возможности получать образование на родном языке, начавшаяся вчера в Риге с участием представителей других крупных латвийских городов, — событие ожидавшееся, но от этого не менее отрадное. Ожидавшееся, потому что русская община Латвии не могла не отреагировать на новое проявление политической наглости латышских шовинистов, поддержавших голосами своих представителей в парламенте Латвии дальнейшие шаги по переводу среднего образования в стране на латышский язык обучения. То есть фактически — линию на дальнейшую ассимиляцию русских. Отрадное, потому что эта борьба идёт уже двадцать лет, в ней были подъёмы и спады, успехи и поражения, причём последних было больше, чем первых; в ней нашим соотечественникам явно не хватало и не хватает поддержки России; её сегодня трудно вести, потому что та политическая сила, которая в 2004 году подняла и организовала людей на знаменитую «Школьную революцию», объединение «За права человека в единой Латвии» — ЗаПЧЕЛ (сегодня — «Русский союз Латвии»), в латвийском парламенте не представлена, и, тем не менее, эта борьба продолжается. Впервые о переводе среднего образования в Латвии на латышский язык заговорили в 1996 году, когда в Сейме началось рассмотрение нового закона об образовании. Такая постановка вопроса стала предательством обязательств, которые взял на себя в 1989 году Народный фронт Латвии. Поведя латышей и часть поддержавших их русских к независимости, НФЛ в своей программе заявил: «НФЛ поддерживает право национальных меньшинств на всестороннее среднее образование на родном языке, а также способствует открытию и дальнейшему развитию национальных школ»). Соответственно, последовала первая волна акций протеста, организованная движением «Равноправие», составившим впоследствии основу ЗаПЧЕЛ. В их результате, а также с учётом множества поправок к документу, представленных депутатами от «Равноправия» и других партий, дискриминационный законопроект был возвращён в министерство образования на доработку. Вновь закон об образовании вместе с таким же дискриминационным законом о языке появился в Сейме в 1998 году. Вновь последовали пикеты и другие протестные действия. В течение полугода в стране было собрано более 200 тысяч подписей за сохранение образования на русском языке. Эти акции стали важной составной частью состоявшейся в том же году кампании по выборам в Сейм, на которых объединение ЗаПЧЕЛ (в него помимо «Равноправия» вошли Партия народного согласия и Социалистическая партия) получило 16 из 100 депутатских мандатов. Тем не менее в октябре 1998 года на своём последнем заседании уходящий Сейм принял новый закон «Об образовании», предусматривавший, что в финансируемых государством средних школах обучение после 1 сентября 2004 года должно вестись только на государственном, то есть латышском, языке. Несмотря на призыв фракции ЗаПЧЕЛ к тогдашнему президенту Латвии Гунтису Улманису не подписывать этот закон, он его подписал. Соответственно, в 2003 году уже обновлённым после выхода из него ПНС и Соцпартии объединением «ЗаПЧЕЛ» была начата кампания против дискриминационной образовательной реформы. О ней в интернете можно найти немало интересного и поучительного — и о деятельности самого Штаба защиты русских школ, о реакции внешних сил, а также факторах, приведших к затуханию протестов. Одним из таких факторов, как это сегодня видится со всей ясностью, была попытка на волне охватившего все слои русского и не только русского населения Латвии движения в защиту русских школ создать общественно-политическую структуру — Объединённый конгресс русских общин Латвии. К этому тогда многие русские были не готовы, возможный перевод борьбы в сугубо политическое русло их отпугнул (да и трудно, добавлю на полях, продвигать объединительную политическую инициативу для русской общины, оставаясь концептуально на позиции понимания русских в Латвии преимущественно как национального меньшинства, а не отделённой части большого русского народа). Высшим достижением «Школьной революции» стал митинг в защиту равных прав для русского населения Латвии, состоявшийся в Риге 1 мая 2004 года, то есть в день вступления Латвии в Европейский союз. Он собрал более 65 тыс. участников — и это в 700-тысячном городе! Однако уже «школьная забастовка» 1 сентября 2004 года, хотя она и состоялась, была в значительной мере дезорганизована. Свою роль сыграли политический обман со стороны правительственной коалиции, пообещавшей коренным образом изменить закон, но не сдержавшей этого обещания, а также массированное воздействие на администрацию русских школ, родителей и учащихся со стороны латвийских спецслужб. Кроме того, чисто информационно голос латвийских борцов за право получать образование на родном языке растворился в те дни в потоке трагических сообщений и комментариев, связанных с террористическим актом против школьников в российском Беслане. 4 Протестные акции русских в Латвии пошли на спад, но с позиции скорейшего полного перевода среднего образования на государственный язык латышскому истеблишменту всё же пришлось отступить. Была утверждена следующая пропорция: 60% предметов преподаются на латышском языке и 40% на русском. Она не отвечала чаяниям участников протестного движения, но дала возможность при гибком её использовании обеспечить сохранение ещё более чем на десятилетие основы среднего образования для русских детей на родном языке. Как и всякое большое дело, этот подъём русского духа и порыв к объединению в отстаивании своих неотъемлемых прав творили конкретные люди. Всех здесь не перечислишь, поэтому прошу извинения у тех, кого не назову, но нельзя не вспомнить в данной связи имена Татьяны Жданок, Владимира Бузаева, Бориса Цилевича, Якова Плинера, Юрия Петропавловского, Николая Кабанова, Геннадия Котова, Юлии Александровой, Игоря Ватолина, Виктора Глухова, Виктора Дергунова, Александра Казакова, Владислава Рафальского, Эдуарда Гончарова, Александра Ливчака, Андрея Толмачёва, Татьяны Емельяновой, Илги Озиш, Юрия Соколовского. Ну и, конечно, старшеклассников: Александру Малашёнок, Инну Райхман, Дмитрия Смирнова, Александра Иванова (именно они не только митинговали на улицах, но и дерзко вторглись с проблемой русских школ в Совет Европы), других. Кстати говоря, из высшего звена ПНС (впоследствии — «Центр согласия», а сегодня — Социалистическая партия «Согласие») в движении в защиту русских школ в 2003 — 2004 годах приняли участие единицы. Некоторые же, как, например, Альфред Рубикс или Сергей Долгополов, вообще резко осуждали его. Тем позорнее выглядели попытки руководителей ПНС Нила Ушакова и Яниса Урбановича, предпринятые в ходе выборной кампании 2006 года, перехватить у ЗаПЧЕЛ лозунги «Мы за русский язык, мы за русские школы!», а также распространявшаяся тогда клевета в том смысле, что «Школьная революция» была организована лидерами ЗаПЧЕЛ в личных целях. Новый приступ против русского образования в стране латышский истеблишмент предпринял в 2010 году, но неудачно: сбор подписей за проведение референдума о переводе школьного обучения полностью на латышский язык, начатый по инициативе этнорадикалов из объединения «Всё для Латвии — ТБ/ДНЛЛ», провалился. Тем не менее, в начале 2014 года в проекте нового коалиционного договора правящих партий вновь появился пункт о планах перевода обучения в русских школах на латышский язык — на этот раз к 2018 году. В этой связи Партия ЗаПЧЕЛ провела сначала предупредительный митинг в защиту русского образования, а потом, когда договор был утверждён, ещё серию протестных действий. Правительство приостановило реализацию этого пункта, и это было объяснимо не только в свете начавшихся протестов, но и в контексте кризиса на Украине и обострения международной обстановки в целом. И вот теперь к таким планам вновь вернулись. Сегодняшние идеи противников русских школ чуть менее радикальны, чем те, что продвигались в 2010 году (русские школьники смогут изучать на родном языке литературу и предметы, связанные с историей и культурой), — но они, понятное дело, не могут устроить наших соотечественников: это, как я уже сказал, планы продолжения их ассимиляции. Одним словом, русским в Латвии предстоит продолжение тяжёлой борьбы за свои права и достоинство. Она будет тем более непростой, что русская община в этой стране сегодня гораздо более разобщена, чем в 2004 году. В этом, как и во всём, что происходит сегодня в Прибалтике, есть значительная доля нашей вины — и властей, и общественности. Наверное, именно поэтому Татьяна Жданок, безусловный лидер движения в защиту прав русских в Латвии и один из сопредседателей партии «Русский союз Латвии», делает акцент на европейский вектор этой борьбы, на понимание русских в Латвии как «европейского национального меньшинства», имеющего право хотя бы на права меньшинства… Делает она это, думаю, не от хорошей жизни. Чтобы жизнь русских в Латвии (и не только в Латвии) была лучше, а их борьба за свои права и достоинство — более успешной, мы, русские в России, должны понимать: это и наша борьба, борьба за наше достоинство, за наше право называться великим русским народом и в качестве такового восприниматься в мире. И действовать мы должны соответствующим образом. Источник
