• О ПРОЕКТЕ

Будь я сторонником метафизической точки зрения, я бы сказал, что мегаполисы подобно паразитам в любой развитой цивилизации. Они словно и гниль, и плесень одновременно, отравляющие не только свой ареал обитания, но и всё окружающее. Но я не метафизик, впрочем, какую бы мы империю ни брали – римскую или британскую – период её упадка начинался с сотворения Вавилона имя которому мегаполис.

Говоря сегодня о Штатах, мы говорим о Нью-Йорке. И, по сути, любой мегаполис представляет из себя копию Нью-Йорка – Париж ли это или Лондон. Несмотря на свои фишки, каждый из них в обыденной жизни имеет схожие проблемы, каждый из них похож друг на друга как две капли воды. Но я продолжал рассуждать.

Нью-Йорк – город с огромной преступностью в начале 20го века, сердце капитализма, в котором нужно уметь продавать и продаваться, где честь и происхождение никому не были нужны. Джентльмен вроде Лавкрафта или принципиальный фермер не мог выжить в таком месте. Тут ковалась другая порода людей. Несмотря на то, что это было сердце капитализма, именно здесь публиковались работы Маркса и начала своё заражение как выражался сам Фрейд “его чума”. Такая странная смесь левых нравов и беспринципного капитализма заставила взглянуть на проблематику несколько иначе.

В мегаполисе должен существовать другой тип людей. Человек без корней, морали, способный вцепиться в глотку во имя прибыли, но при этом чётко знать своё место в финансовой иерархии. Всё продаётся и всё покупается в мире победившего мегаполиса. Заметьте, читая крупные журналы, вы видите всё то же самое: пренебрежение к традиционному и прославление модного. Параллельно в мегаполисах всегда царит “пренебрежение” к провинциалам. Провинциал не подходит мегаполису и его нужно перековать в «нового человека» Это квинтэссенция мегаполиса. Человек в такой системе ценностей уже не человек, он продукт. Даже частная собственность не более, чем иллюзия. Можно воспользоваться поисковиком и найти, что происходит с теми владельцами частной собственности, которые находятся на пути расширения крупных корпораций.

Но основным методом контроля, конечно же, является “кредитное рабство”, мегаполисы стали раем для ростовщиков всех мастей. В своё время желая более увеличить скилл английского и просто ради расширения кругозора начал читать зарубежные экономические форумы, и мне там особенно запомнились разговоры банкиров. Это был разговор не образованных людей, а скорее мошенников, которые хитростью пытаются выманить последние гроши у клиентов. Встречая с улыбкой, они мечтают увидеть в самом конце разорённого человека в вечно-бесконечных долгах. И это не исключение, это среда и бизнес-план, это то, чему их научили. Мегаполис убивает небольшие города и селения, культурно и финансово заставляя их подчиняться и высасывая последние соки.

Если вы думаете, что я впал в левачество – нет я не впал в левачество ни капли, самое смешное что марксизм – это брат близнец капитализма мегаполисов.

Догмы марксизма гласят, что человека формируют средства производства, этой идеей марксисты хвастаются как гениальным открытием. Но сама идея пришла от идеолога французской революции Руссо, да и практически весь марксизм, в том числе и культурный, является не более чем повторением идей французской революции. Именно Руссо создал философию и идею “возвращения к природе”, которая подразумевала формирование личности под влиянием среды. Верна ли данная теория? Даже Джек Лондон в своём творчестве, описывая собак, показывал, что нет, а с началом существовании генетики отпадают и последние сомнения.

Но вернёмся к теме. Экономика первична для Маркса, на практике же это выливалось в интересный формат.

В Российской империи на крестьянство как сословие Столыпин возлагал особые надежды… развивалась этнография. Но вот интересны мысли будущего революционера большевика Ленина в отношении голода 1891 года:

«Разрушая крестьянское хозяйство и загоняя крестьянина из деревни в город, голод создает пролетариат… Кроме того голод может и должен быть прогрессивным фактором не только для экономики.Он вынудит крестьянина задуматься об основах капиталистической системы, уничтожит его веру в царя и царизм, и, следовательно, сможет облегчить победу революции… В психологическом отношении все эти разговоры о кормлении голодающих и так далее по существу отражает обычную сладкую сентиментальность нашей интеллигенции».

А вот речи Троцкого уже в отношении псковского голода 1921 г.: «Это не голод. Когда Тит брал Иерусалим, матери ели своих детей. Вот когда я заставлю ваших матерей есть своих детей, тогда вы можете прийти и сказать: «Мы голодаем».

В совокупности с наблюдением очевидцев об отношении к крестьянам и тем фактом, что до середины ХХ века в СССР крестьяне-колхозники были на правах крепостных, выходит вывод, что больше всех от большевиков пострадало именно это сословие. Такую политику проводили не только большевики. Практически во всех странах, где к власти приходили коммунисты, где бы то ни было, можно увидеть подобную картину.

Похожее отношение мы видим и в капитализме мегаполисов. Между тем, на пути корпоративных машин стоят религия, традиции, происхождение и, в конце концов, разум и воля самого человека. И эти естественные препятствия ломаются. Человек в этой системе, попавшись в ловушку исполнения собственных амбиций и материального счастья, существует и становится зависимым от торговцев счастьем. Он не видит мира и жизни без шоуменов, психологов и тому подобных личностей.

Ничего удивительного, что впоследствии дети этой верхушки возглавили новых левых, но не подарив ничего творческого, созидательного или оригинального ни в одной из ипостасей. Мегаполис не способен на настоящее творчество – только на копию, суррогат, подделку под собственные нужды. Человек не способен черпать вдохновение в пустоте. И всё это отражается на современной культуре. В ней нет места благородству, а есть место только “реализму” жестокости, диктуемой мегаполисами.

Крестьянин самодостаточен, он способен вполне успешно жить на собственные запасы. Не работает магазин? Ну и что! А теперь представим ситуацию, когда в мегаполисе исчезает с прилавков еда? Что начнётся? Правильно! Паника. Именно поэтому для производителя продукции выгодно, чтобы человек, потеряв самодостаточность, жил в едином загоне и прославлял это счастье доступности по цене собственной свободы.

Какова всему этому альтернатива кроме марксизма? На мой взгляд – это идеи дистрибутизма и социального кредита. Но это как раз те самые модели, не отрицающие, а наоборот защищающие как частную собственность, так и инициативу. Но при этом построенные на отношении, в котором экономика строится на благо человека. А не человек становится кормом для вечно голодной экономической необходимости мегаполиса.

Источник