Инновационные университеты — одна из важных составляющих технологического мира в тех странах, которые являются сегодня экономическими лидерами: США, Китае, Японии и других. Нам уже приходилось писать об этом новом формате университетов, ориентированных на активное участие в построении технологического будущего, в том числе за счет соединения прикладной науки и коммерческой практики. Ключевой вопрос здесь, однако, не в том, может ли возникнуть такая модель в России (то есть пресловутый вопрос о реализуемости в российских реалиях западного опыта), а в целеполагании. Упрощая: движение к этому технологическому будущему нужно нам ради сохранения суверенитета страны, ее статуса мировой державы и «сбережения народа», или для встраивания в мировую неолиберальную экономику транс-национальных корпораций? В первом случае инновационные университеты – это опора для реального сектора экономики на уровне нации, во втором – скорее, основа для массовой «утечки мозгов» из России, которым (мозгам) гораздо легче будет уезжать за границу, имея за плечами опыт худо-бедно, но существующих программ обучения инновационным технологиям, при этом не востребованных в массовом порядке отечественным бизнесом. Такая «утечка мозгов» — не секрет – и сегодня случается сплошь и рядом. Не последнюю роль в этом играет отсутствие широкого слоя национально-ориентированных предпринимателей. Назовем их за неимением другого яркого слова «технологическими патриотами». Причин слабости этого слоя несколько. Во-первых, обрубленные исторические корни – инновационный цикл, работавший в России в связке «промышленник-ученый-инженер» до революции, оказался вытеснен из памяти на протяжении нескольких поколений. Во-вторых, отечественная бизнес-элита в массе своей действительно ориентирована на вхождение в мировую экономику, скорее, в статусе «сырьевого придатка», чем технологического лидера. Соответственно, выращивание и культивирование отечественных «точек роста», укрепление союза патриотического предпринимательства с «патриотическим интеллектуальным классом» ее не слишком интересует. В-третьих, после попадания под санкции и часть политической элиты, скорее, склонна пойти на уступки внешнему давлению, чем переориентироваться на борьбу за конкурентоспособность в условиях этого давления, а такая переориентация предполагала бы и изменение отношения к хроническому перетеканию лучших ученых на Запад и созданию условий для их самореализации в России. Речь не идет об экономической автаркии по типу Советского Союза определенных моментов его истории, но именно о внутренней готовности людей – и предпринимателей, и ученых – отказаться от сиюминутных выгод ради создания и развития прорывных технологий, коммерчески успешных, на своей Родине. Такие примеры есть, но их не так много. Расскажем об одном из локусов российского «технологического патриотизма», где работают интеллектуалы в творческом содружестве с патриотическими предпринимателями, об одном успешном примере творческо-экономической кооперации бизнеса и высшей школы, высказав осторожную надежду, что использованная форма взаимодействия науки и предпринимательства будет утверждена в России как способ «образования будущего», как модель для его ускоренной сборки на национальной почве. «Таврида» на берегах Невы В 2003 году на физическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета была открыта новая специализация – «Прикладная математика и физика» (ПМФ). Ее целью стала подготовка специалистов широкого профиля, способных в короткие сроки решать прикладные задачи из самых разных областей физики и техники при сохранении фундаментальной физико-математической подготовки. Через три года здесь возник научно-образовательный центр (НОЦ) «Электрофизика», объединивший тех, кого со стороны удобнее всего определить, как «ученых-инженеров». Сегодня, спустя десятилетие, коллектив центра состоит из успешных специалистов, в основном молодых, которых можно было бы считать образцом редкого пока в России соединения науки и практики, причем соединения, коммерчески успешного. Говоря в двух словах, речь идет о «цифровой инженерии» — привлекательный бренд для тех, кто любит говорить об «инновационной экономике» и привлечении молодежи к работе над «будущим страны». Между тем, за исключением нескольких публикаций в специализированных изданиях (таких, как журнал «Родная Ладога») информации о деятельности этой команды исследователей найти практически невозможно. Уникальное соединение науки и коммерчески успешной практики стало возможным благодаря одному творческому союзу двух интеллектуалов, сложившемуся (во многом случайно) в начале 2000-х годов: Юрия Стишкова и Алексея Чалого. Юрий Константинович Стишков — доктор физико-математических наук, профессор СПбГУ услышал выступление Алексея Михайловича Чалого, предпринимателя, тогдашнего владельца кампании «Таврида-электрик», который уже долгое время искал в столичных технических вузах тех людей, кто был бы готов отбросить прежнюю академическую отстраненность и вплотную поработать на воспитание кадров для конкретной технологически-продвинутой кампании. Чалый – сам ученый-физик, специалист в области низкотемпературной плазмы (21 год представляющий Россию в постоянном научном комитете международного симпозиума по разряду электроизоляции в вакууме) и вместе с тем изобретатель, обладающий более чем 30 патентами в электростроении. Стоявшая перед ним задача заключалась не только в банальном воспитании компетентных научных кадров, нужно было найти тех, кто мог бы сам в будущем делать научные изобретения и вместе с тем находить им коммерческое применение. И что немаловажно, нужно было воспитать людей, кто после первого же успеха, замеченного на Западе, не откликнется на предложение обменять научную квалификацию на соцпакет и зарплату, условно говоря, в Сименс или SEL (о которой позже). В интервью в 2015 году Алексей Чалый так описывал свой замысел: «инновационному бизнесу нужно, чтобы человек использовал фундаментально глубокое понимание сути явления, чтобы заниматься синтетической сборкой, а не анализом самого явления. Оказалось, что таких вообще не готовят. И возникла мысль создать такую специальность с нуля. Готовить человека, гораздо более творческого, чем ученый. Синтезатор должен уметь собрать что-то из того, что еще до конца не исследовано. Здесь появляется элемент творчества, местами – даже провидения инженерного. С этой идеей я ездил в МГУ, в МФТИ, и в СПбГУ. В МФТИ меня просто не поняли, и я испытал некоторое разочарование. А в Питере я совершенно случайно попал на группу людей, которые меня услышали. Это был научный и преподавательский коллектив под руководством профессора Ю.К. Стишкова». На вопрос – «почему Вы услышали тогда Чалого», Юрий Стишков сегодня отвечает: «Да потому что я – авантюрист. Его ведь никто не услышал, а выступление Алексея Михайловича у нас, в СПбГУ, слушало около 60 человек. А услышал я один». Впрочем, первоначальная идея, с которой приехал Чалый в Петербург, состояла в организации для студентов компьютерного класса, в котором компьютеры были бы начинены программными продуктами, позволяющими моделировать инженерные устройства. «Я же – говорит Юрий Стишков – предложил создать образовательную программу, которая бы готовила соответствующих специалистов». Помогла еще одна случайность: как раз в 2001 году новый декан СПбГУ договорился с ректором об открытии новой образовательной программы и 10 бюджетных местах под нее – редкий случай в новейшей истории российского образования. Такой программой и стала «Прикладная математика и физика». Но при всех заслугах петербургских ученых из петербургского университета нужно признать, что основной импульс к созданию новой специальности исходил все-таки от фирмы Чалого. Первый набор 2003 года состоял из 10 бюджетников и 10 платных студентов, обучение последних оплачивала «Таврида электрик». «Это, конечно, уникальный случай – признает Юрий Константинович – Чалый оказался предпринимателем, который был готов вложиться «в долгую» — закупить лицензированные программные продукты, оплачивать несколько лет обучение студентов, а потом ждать, когда их работа выльется в коммерческую прибыль». Ждать действительно пришлось – первые выпускники пришли работать в «Тавриду электрик» только в 2008 году. На данный момент выпускники данной специализации составляют от 35 до 65 % сотрудников конструкторских бюро «Тавриды», причем из более 60 выпускников 10 занимают в компании руководящие посты. «Таврида электрик» – неотъемлемая составляющая жизни НОЦ, на средства этой компании оборудованы 3 уникальных лаборатории, закуплены программные продукты, на которых учатся студенты, а часть сотрудников одновременно работает в подразделении «Тавриды» в Санкт-Петербурге, однако, НОЦ «Электрофизика» нельзя назвать «придаточным ремнем» этого предприятия. Это взаимовыгодный союз. Благодаря университету «Таврида-Электрик», в частности, конструкторские бюро этого предприятия, получают специалистов, которые в состоянии заниматься разработкой программного обеспечения как для внутренних нужд, так и продаваемого пользовательского, идущего в дополнение к выпускаемой продукции компании. Выпускники СПбГУ приходят на работу в конструкторские бюро и НИР-овские подразделения «Тавриды», коих несколько десятков. Здесь они разрабатывают различные продукты на продажу: от собственно коммутационных аппаратов и составляющих технологий до встроенного и пользовательского ПО. Кроме того, пара подразделений разрабатывает программное обеспечение для внутреннего употребления. Физический факультет СПбГУ, в свою очередь, получает качественных преподавателей, высококлассных специалистов в области моделирования физических процессов и computer science. Тезис о том, что при сращении коммерческих интересов частного предпринимателя с образовательным и научным процессом теряются из виду фундаментальные задачи, стоящие перед физикой как наукой, задачи, решение которых может и не иметь экономический эффект, неприменим к деятельности петербургского НОЦ. За прошедшие 15 лет с момента открытия специальности, было выполнено более сотни научно-исследовательских разработок. Как говорит один из учеников Стишкова, доцент СПбГУ и руководитель образовательной программы «Инженерно-ориентированная физика» Владимир Чирков, «сегодня начинается очередной этап НИРов, направленных на повышение диапазона напряжения тавридовских выключателей – с 35 до 110 киловольт». Нужно отметить, что в том же Санкт-Петербурге помимо группы Стишкова работают и другие очень авторитетные научные коллективы. Например, группа сильноточной вакуумной дуги, являющаяся одним из законодателей мод в своей области на протяжении последних 15 лет. В 2004 году в Ялте при участии «Тавриды» проводился международный симпозиум именно по этой проблематике. Хотя все НИР выполнялись по заказу конкретного предприятия, их результаты использовались сотрудниками НОЦ в собственной научной деятельности. Начиная от публикации статей в ведущих мировых изданиях, индексируемых в столь популярных сегодня в России базах типа Скопус, заканчивая защитой диссертаций и докладами на международных конференциях, составивших славу петербургского НОЦ в мировом электрофизическом сообществе. Зримым выражением этой репутации станет проведение на базе НОЦ в 2019 году международного симпозиума, посвященного проблемам гидроэлектродинамики. Как говорят сами сотрудники НОЦ о вкладе в современную науку, им удалось получить «значимые результаты в области электрофизики газового разряда, электрического ветра и электрогидродинамических течений в воздухе и жидкостях», и «презентовать по этой теме за последние 5 лет более 40 докладов на 20 профильных конференциях (Международный симпозиум по высоковольтной технике ISH, Международная конференция по диэлектрическим жидкостям ICDL, Международная конференция по диэлектрикам ICD и др.)». Юрий Стишков подчеркивает – «на многих конференциях мы были единственными, кто представлял Россию. Наш коллектив занимает ведущие позиции в области электрогидродинамики». «Студенту 3 курса после доклада на конференции предлагали сразу же остаться в Англии и перейти в аспирантуру, но он отказался» — говорит Юрий Стишков. «Посмотрите на эту фотографию с конференции в Оттаве – слева мой студент, сделавший доклад на основе своей курсовой, справа – всемирно известный ученый. Вы видите между ними отличия? С моими студентами ведущие ученые разговаривают на равных». Кстати, не только разговаривают. Может быть, самым очевидным показателем того, что удалось добиться питерскому образовательному центру, стал приз «Лучшему молодому ученому» по разряду электроизоляции в вакууме, врученный в 2008 году на международном симпозиуме в Бухаресте студенту СПбГУ Владимиру Ананьину. Молодыми учёными, согласно правилам, считались учёные в возрасте до 39 лет. В конкурсе приняли участие 11 человек, включая 4 профессоров и 7 докторов из 6 стран (Япония, Китай, Германия, Франция, Голландия, Россия). Но впервые в истории симпозиума, лучшим из всех выступлений был признан доклад студента, прошедшего образовательную подготовку по программе, созданной Чалым и Стишковым. Сегодня Владимир Ананьин руководит одним из производственных КБ. В 2009-м году НОЦ получил лицензию на открытие аспирантуры по специальности «Электрофизика» (всего аспирантур по этой специальности не так много в России – в МФТИ, в Ставропольском Университете и в Екатеринбурге и др.). В 2016 году совместно с Таврида электрик была разработана новая образовательная программа «Инженерно-ориентированная физика», в 2017 году состоялся первый набор по этой программе. Конкурс на эту программу был необычайно высок, к нам пришли лучшие абитуриенты. Теперь количественно число обучающихся ежегодно по программе «ПМФ» – 10 бюджетников и 4-5 «целевиков», присланных из «Тавриды», – не позволяет говорить о привязке специальности сугубо к интересам «Тавриды электрик». Многих выпускников – как бакалавров, так и магистров – охотно принимают МФТИ, МГУ и другие институты. Однако главная ориентация выпускников – работа в сфере «инновационного бизнеса». И хотя «Таврида электрик» — по-прежнему основной предпринимательский партнер коллектива НОЦ, всё же он далеко не единственный. Так, самый крупный российский производитель устройств молниезащиты «Научно-производственное объединение «Стриммер»» — как и ранее «Таврида» — заключил с СПбГУ договор о сотрудничестве, ориентируясь на работу с группой НОЦ «Электрофизика». Транснациональная компания SiTime corporation (80% мирового рынка кремниевых синхронизаторов) создала в Санкт-Петербурге российское подразделение, «которое занимается проектированием и разработкой следующего поколения MEMS-устройств». Как отмечает другой ученик Стишкова, старший преподаватель СПбГУ Андрей Самусенко, ««открытие филиала в России произошло в связи с тем, что в компании признают высокий интеллектуальный потенциал российских специалистов в области инженерной физики. В результате в России появилось подразделение компании, способное выполнять физические расчеты на уровне не ниже американских центров, причем основная часть специалистов компании – выпускники НОЦ «Электрофизика»». То есть это в чистом виде коммерчески успешный отечественный «интеллектуальный капитал». Ещё одно предприятие — “Апстек Лабс”, специализирующееся на системах сканирования для обнаружения опасных веществ, также проявляет интерес к выпускникам Стишкова. Есть и другие компании («Нью-Даймондс», занимающаяся в Сестрорецке производством искусственных алмазов, ««Русэлпром»), которые приходят за выпускниками «ПМФ» в СПбГУ. Но пока приоритет «Тавриды» не оспорим. «Патриотизм» как голос совести Как мы уже и говорили, за каждым перспективным выпускником следят западные компании, готовые принять перспективных сотрудников в свои ряды. Сотрудники говорят, что случаи перехода в другую компанию и отъезд за границу после «выгодного» предложения все-таки были, хотя и немного. Большая часть сотрудников НОЦ остались верны России и верны компании, которую тогда, до 2014 года, возглавлял Алексей Чалый. Сам Алексей Михайлович сегодня относится к «перебежчикам» критически, о чем он прямо сказал в интервью одному из авторов этих строк: «Такие люди — давайте будем говорить по-честному – немного воруют у нас всех. Они получили образование, которое создавалось здесь много-много лет. Создавалось не ими, а многими предшествующими поколениями. Да, где-то наше образование хуже иностранного, но они же им воспользовались. И уехали добиваться успеха в другой стране, как дети, которые убегают от родителей, решив, что они уже взрослые. Попытка избежать ответственности за свое прошлое, забыв о своих корнях, учителях, институтах, из которых мы вышли, – я этого не одобряю». При этом Чалый добавляет в том же интервью, что не готов призывать к какому-то законодательному ограничению прав на выезд и прочим мерам в духе сталинско-брежневского СССР: «человек имеет право действовать, как он считает нужным, не нарушая закон». Вероятно, главный вопрос для современного патриотизма – это как заставить людей «стыдиться» самого желания покинуть Россию ради более приятных мест работы и отдыха. Как сделать так, чтобы они могли отнесись к этому «зовущему утешно» на Запад «голосу» «равнодушно и спокойно»? Когда Алексей Чалый – уже после своего ухода из «Тавриды» и после всех событий в Севастополе с его непосредственным участием – назвал этот город «патриотической столицей», может быть, он хотел подчеркнуть, что город, жители которого предпочли остаться в России, попав под безжалостные санкции Запада, и добровольно лишили себя возможности безвизового въезда в Европу, должен стать своего рода «патриотической совестью» российского интеллектуального класса. Но остается вопрос, каким образом можно заставить голос этой совести говорить в душе каждого человека. Допускаем, что образовательный проект, инициированный самим Чалым еще задолго до севастопольского восстания 2014 года, мог бы служить в том числе и образцом патриотического поведения для множества отечественных интеллектуалов, выбирающих, где им жить и на кого работать. О надежде на государство говорить не принято Первый вопрос, который возникает при погружении в подобный научно-коммерческий проект: ведь наверняка был какой-то зарубежный аналог, который стал образцом при создании образовательной программы «ПМФ»? На этот вопрос Юрий Стишков дает отрицательный ответ: «В течение многих лет мы были единственной группой в мире, которая показывала выдающиеся результаты, достигнутые за счет использования программных продуктов. Сейчас уже многие этому научились». Владимир Чирков добавляет: «Мы даже несколько раз рассказывали на конференциях о том, как проводить успешную подготовку студентов-физиков с точки зрения их последующей востребованности в наукоемком предприятии». Если верить ученым, в первой половине 2000-х такая образовательная программа была уникальной, никакого зарубежного опыта или тем более зарубежных аналогов не существовало. «Обычно в технических ВУЗах учат вполне конкретным вещам, допустим конструировать турбинные лопатки. И человек настроен только на эту конкретную область. Для классического университета такой поход не применим. Поэтому была задача создать инженера-универсала. На других кафедрах физического факультета учат программированию, я же предложил обучать современным программным продуктам. Программирование – это обучение языку, но ведь этого недостаточно, чтобы стать поэтом. Считайте, что мы учим поэзии». Первоначально «мы сами этому учились, ночами просиживали, чтобы освоить программы, умеющие рассчитывать инженерные устройства. Сегодня любой мой студент справляется с этим играючи». И Стишков добавляет: правда, «ни один университет мира не преподает инженерные и научные программные продукты в таком же масштабе, как мы. У нас – постоянная индивидуальная работа со студентом. И мы обязательно их отправляем на международные конференции». Вероятно, представление об исключительности петербургской программы является все же преувеличением. Очевидным аналогом взаимодействия физфака СПбГУ и Тавриды является опыт университета штата Вашингтон (Пуллман), который открыл образовательную линию во взаимодействии с электротехнической фирмой SEL. Произошло это, однако, позже инициативы Чалого, поддержанной коллективом Стишкова. В январе 2017 года Университет штата Вашингтон (Washington State University — WSU) объявил о начале образовательного партнерства с Schweitzer Engineering Laboratories (SEL), чтобы вместе организовать ориентированное на бизнес обучение, привлекательное для инженеров, монтажников и администраторов компании. Главная задача для Юрия Стишкова на данный момент – создать на базе НОЦ кафедру, расширить педагогический состав, потому что «преподавать у нас могут только наши выпускники. Мы пробовали привлечь других преподавателей и профессоров нашего факультета – но они у нас не прижились». «Главное же мое достижение – создание новой образовательной программы Инженерно-ориентированная физика», — подытоживает ученый. Для первых учеников специальности будущее – в расширении опыта союза науки и предпринимательства, в поиске и реализации наиболее оптимальных форм сочетания образовательных программ с запросами со стороны частного бизнеса. Однако на данный момент научно-ориентированное предпринимательство в России находится, судя по всему, в самом зачаточном состоянии. Владимир Чирков говорит прямо, что модель, созданная усилиями Алексея Чалого и Юрия Стишкова – наиболее оптимальная: «главный залог успеха – в участии предприятия в процессе обучения, когда представители фирмы предлагают читать отдельные курсы, оплачивая их разработку преподавателями, предлагают и темы дипломных работ, участвуют в научных семинарах». Андрей Самусенко конкретизирует – запросы той же «Тавриды» — точечные, буквально 2-3 дисциплины. Его главная надежда, что опыт образовательной инициативы «Тавриды» удастся экстраполировать на другие учебные направления, но на сегодня – это вопрос будущего: пока в НОЦ предприниматели обычно приходят либо по знакомству, подчас случайному, либо желая получить готового специалиста «прямо сейчас». Поэтому пока у научного коллектива НОЦ не возникает необходимости подстраивать под нужды предприятий свою образовательную программу – подавляющее большинство контактов с миром коммерции за пределами «Тавриды» у сотрудников НОЦ связан с предоставлением выпускников под конкретный, разовый запрос одной конкретной компании. Получается, что главная задача сегодня для инновационного образования – это экстраполяция опыта «Тавриды электрик» и коллектива петербургского НОЦ, превращения его в модель «образования будущего». Такой опыт востребован всегда, однако сложно переоценить его значение именно сегодня, когда, с одной стороны, повсюду господствуют «эффективные менеджеры» и финансисты, ориентированные на экономическую отдачу «прямо сейчас», а с другой стороны – «инновации» становятся модным брендом, в том числе в государственной политике. Отдельный вопрос — какими должны быть инструменты для такой экстраполяции, чтобы опыт деятельности лучших «патриотических авантюристов» смог бы превратиться в модель, не потеряв при этом своей сути, «души» — как представляется, главного в данном случае залога успеха. Источник
